Источник: Чернышевский Н. Г. О росписи государственных доходов и расходов // Чернышевский Н. Г. Полное собрание сочинений : В 15 т. М. : Государственное издательство художественной литературы, 1951. Т. 10 : Статьи и рецензии 1862–1889 гг. С. 78–89.
О РОСПИСИ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РАСХОДОВ
И ДОХОДОВ1
Роспись доходов — то же самое, что перечень пожертвований, требуемых с населения страны для поддержания государственного организма. Читатель знает, что у нас, кроме денежных пожертвований или собственно так называемых податей и налогов, существуют в очень значительных размерах так называемые натуральные повинности. Из них самые большие: военная служба2, постойная повинность, подводная повинность, дорожная повинность3. Мы говорим здесь только о повинностях, распространяющихся на всю страну, не упоминая о повинностях, лежащих только на крестьянах той или другой особенной местности, потому что эти местные повинности имеют более характер крепостного права, чем налога, и правительство уже приступило к их отменению, например, к освобождению крестьян, приписанных к казенным заводам, от обязательной заводской работы4 и т. д. Возвращаясь к натуральным повинностям, соответствующим не крепостному праву, а налогу, взимаемому натурою, мы должны сказать, что этот невыгодный способ удовлетворения государственных надобностей до сих пор сохраняет у нас огромные размеры. В какую денежную сумму надобно оценить пожертвования, требуемые натуральными повинностями, этого никто не может определить с точностью. Но мы останемся гораздо ниже действительных величин, если остановимся на следующей приблизительной оценке.
Военная повинность. Работник приобретает в год средним числом, конечно, гораздо более 50 руб. сер.; но положим только 50 руб. сер. В 1859 г. считалось в русских войсках 1 271 660 человек нижних чинов5. Считая по 50 руб. в год на человека дохода, от приобретения которого отвлекает его служба, мы должны сказать, что с этой стороны военная повинность обходится стране более чем в 63 500 000 руб. сер. Если с 1859 г. численность войск уменьшена, то надобно помнить, что оценка заработка в 50 руб. принята у нас слишком низкая; поэтому оценка стоимости всей
78
повинности, несмотря на уменьшение армии, все-таки не будет в действительности ниже цифры, принятой у нас.
Эта цифра 63 500 000 не имеет никакой претензии на точность, имея только одно основательное право считаться погрешающею против действительной величины не тем, чтоб была выше, а разве тем, что ниже ее. Еще труднее оценить приблизительную величину пожертвования, возлагаемого на страну постойною повинностью. Положив, что третья часть войска имеет свое собственное помещение, а две трети получают его чрез повинность от населения, и оценив квартиру солдата в 10 руб. сер., офицера и генерала в 50 руб., мы получили бы следующие цифры:
Из 1 271 660 нижних чинов две трети составляют около 850 000; по 10 руб. на человека, будет 8 500 000. Из 35 103 офицеров и генералов две трети составляют около 24 0006; по 50 руб. — 1 200 000 руб. Итого 9 700 000 руб.
Читателю известно, что по приблизительным сметам постойная повинность оценивается вдвое выше цифры, принимаемой нами: полагают, что величина пожертвования, ею возлагаемого на страну, простирается до 20 миллионов руб. Это может служить доказательством тому, до какой чрезмерности низки принимаемые нами оценки повинности.
Подводная повинность по общему впечатлению, производимому ею на население страны, составляет пожертвование не меньшее, чем постойная повинность; итак, оценим ее также в сумму около 10 мил. руб.
Дорожную повинность вместе с разными мелкими повинностями оценим также в эту сумму.
Таким образом, положим, что все повинности вместе с воинскою составляют около 90 мил. руб. сер.
Эта цифра должна быть гораздо ниже действительной, как мы видели из примера, относящегося к постойной повинности. Есть еще другой факт, убеждающий в том же самом. В 1850 г. та часть натуральных повинностей, которая заменена денежными сборами, оценивалась в 21 202 234 руб. 59 коп.7 Тут вовсе не считалась воинская повинность, так что сумма эта составлялась только из частей остальных повинностей (постойной, подводной, дорожной и других, более мелких); а все эти повинности вошли в наш. итог только суммою около 27 мил. руб. Но каждому известно, что только меньшая половина их обращена в денежные сборы; и если эта меньшая половина составляла более 21 мил. руб., то вся сумма должна составлять не 27 мил., как принято в нашем итоге, а более 40 мил. руб.
Все это мы говорим к тому, что цифра государственных доходов, вошедшая в обнародованную табель, представляет собою не всю сумму пожертвований, делаемых страною на общественные надобности.
79
Притом из самого заглавия обнародованной росписи видно, что она не заключает в себе и полного перечисления всех денежных доходов и расходов по всем частям общего правительственного устройства. Почти каждое ведомство имеет у нас свои особенные источники доходов, которые не поступали до сих пор в государственное казначейство, а оставались в распоряжении самих отдельных ведомств. Эти доходы и производимые из них расходы, вероятно, не вошли в обнародованную роспись, как видно, по сделанному нами замечанию, из самого ее заглавия: «Табель доходов и расходов государственного казначейства». В подтверждение этого объяснения приведем два примера. Духовное ведомство получает довольно значительный доход от продажи восковых свеч в церквах. Этот доход не составляет местного дохода самих церквей или епархий, а представляется ими в центральное управление духовного ведомства и остается в его непосредственном распоряжении, не поступая в государственное казначейство. Потому и не вошел он в обнародованную роспись доходов. Точно так же не вошли в обнародованную роспись расходов покрываемые преимущественно этим, так называемым свечным, сбором издержки по содержанию учебных заведений православного исповедения в великороссийских, малороссийских и сибирских губерниях. По этой статье внесены в роспись расходов только 29 269 руб. «на содержание духовно-учебных заведений в западных губерниях»8, — то есть только та часть расходов, на которую отпускается сумма из государственного казначейства. Точно так же из податей, взимаемых с удельных крестьян, внесена в роспись прихода только «подушная подать» по 1 рублю с каждого лица9. При подробном рассмотрении надобно было бы перечислить очень много подобных отраслей прихода и расхода не местного, а общего государственного, не вошедших в роспись собственно потому, что не входили они доселе в счеты государственного казначейства.
Таким образом, мы видим теперь, что, кроме цифр, вошедших в обнародованную роспись, существуют три главные разряда не вошедших в нее сборов, повинностей и другого рода доходов, взимаемых с страны на общественные потребности.
1. Натуральные повинности для общих государственных надобностей.
2. Частные источники доходов отдельных ведомств общего государственного управления.
3. Местные налоги, сборы и повинности на надобности местного управления и устройства.
Если бы мы захотели составить себе приблизительное понятие о сумме всех этих трех разрядов государственного и местного дохода, не внесенных в обнародованную роспись, мы могли бы найти только следующую, конечно, вовсе не точную, опору для сравнения.
В 1858 г. сумма всех доходов, полученных с государственных имуществ, простиралась до 45 412 886 руб.; из них в государствен-
80
ное казначейство поступило 32 656 063 руб. Таким образом, остались не вошедшими в роспись доходов государственного казначейства 12 756 823 руб. Это значит, что по ведомству государственных имуществ на каждый рубль дохода, внесенного в роспись государственного казначейства, приходилось еще 39 коп. дохода, не внесенного в нее. Сделав, конечно, вовсе не точное, заключение, что и по другим ведомствам пропорция этих двух частей дохода была такова же, мы получили бы следующий вывод:
Итог дохода, доставленного налогами и другими сборами, обозначен в росписи государственного казначейства цифрою 295 861 839 руб. На эту цифру 39% составляют 115 386 117 руб.
Эта добавочная цифра 115 386 117 руб. представляла бы собою ту часть не вошедших в государственную роспись сумм общих государственных и местных сборов и повинностей, которая взимается деньгами. А те натуральные повинности, которые не переведены на денежный счет, все-таки остались бы не вошедшими в нее. Из этих повинностей одна воинская должна быть оценена не меньше как в 60 мил. руб. Вот уже составляется сумма более чем 175 мил руб. Она должна быть дополнена частями других натуральных повинностей, не переведенными в денежные сборы.
Мы очень хорошо понимаем, как неточно основание, принятое нами для выводов о величине платежей и повинностей, не вошедших в обнародованную роспись. Но мы можем утверждать три следующие заметки как факты достоверные.
Во-первых, точного исчисления этой суммы, которая дополняет собою обнародованную роспись, никто не в состоянии ныне представить. Общее финансовое управление государства не имеет точных сведений о величине этой суммы. Отдельные ведомства имеют точные сведения также только о некоторых частях своего отдельного дохода, не поступающего в государственное казначейство, а не обо всех частях его. Наконец важная половина этого дохода, состоящая в повинностях, отправляемых натурою, вовсе и не может быть оценена с точностью.
Во-вторых, отлагая всякую претензию на точность, можно, однакоже, составить себе приблизительное понятие о величине этой дополнительной суммы, руководясь впечатлением, какое производит она в населении страны. Общее впечатление то, что натуральные повинности и денежные сборы, не вошедшие в роспись государственного казначейства, служат для населения страны причиною расхода или пожертвования, не слишком многим меньшего, чем подати и налоги, вошедшие в роспись государственного казначейства. А эти подати и налоги составляют около 300 мил. руб.; потому сборы и повинности, не вошедшие в роспись, должны быть считаемы приблизительно в 200 мил. руб. или несколько больше,