Архив цитат
- «Идеология семейной политики Советской России формировалась под влиянием концепций “новой женщины”, начавших складываться еще в XIX веке в произведениях как отечественных, так и зарубежных писателей и философов революционно-демократического толка. В России о “новой женщине” писал, прежде всего, Н. Г. Чернышевский. На Западе идея женской эмансипации получила гораздо большее развитие. Сформировалась идеология феминизма, включающего в настоящее время множество ответвлений — либеральный, социалистический, радикальный, лесбийский и даже “черный” феминизм. К чему привело распространение феминизма в странах Западной Европы — можно не напоминать, эта ситуация достаточно плачевна для европейских обществ и является причиной значительных противоречий между различными группами европейского населения».
Илья Полонский
«Военное обозрение» [архивировано в Archive.Today] (17.10.2014)
- «Это правда, что у меня есть недоверие к сегодняшней драматургии. Но это не значит, что театр стал кузницей по сочинению пьес. Естественно, в дальнейшем в репертуаре будут готовые пьесы, романы. Следующей моей постановкой будет “Что делать?” по роману Чернышевского».
А. Н. Могучий
«Российская газета» [архивировано в Archive.Today] (8.02.2014)
-
«Оксман и Азадовский негодуют, видя, как лауреаты типа Благого или Мейлаха уворовывают чужие открытия, с какой дикой небрежностью издают и комментируют Пушкина, декабристов, Белинского, Чернышевского. “Сборн<ик> “Декабристы” получил. Сверху блеск, по сути — гниль, но книга нужная. Сначала я удивился совпадением с Мейлаховской “Поэзией декабристов”, а потом понял, что этот гангстер, надеясь на крушение фолианта, воспользовался его корректурами...” — из письма Оксмана к Азадовскому (26 октября 1951 года).
Анекдотически невежественный С. М. Петров, в те годы заместитель директора Института мировой литературы, выбивался в руководители советской науки, преспокойно заимствуя целые страницы из напечатанной в 1948 году (и тогда же пущенной под нож, сохранилось десятка два экземпляров) монографии “Пушкин и проблемы реалистического стиля” Г. А. Гуковского, погибшего в Лефортовской тюрьме во время следствия. Оксман аттестует сановного плагиатора как “автора пустейших статеек о прозе Пушкина. Сей пушкинист полагает, что героем “Кап<итанской> Дочки” является не Гринёв, а Булавин, ибо из всей “К<апитанской> Д<очки>” он прочёл только “Пропущенную главу”, в которой фамилия героя ещё не была изменена” (2 марта 1949 года).
Или весёленькая история с 16 томом так называемого полного собрания сочинений Н. Г. Чернышевского. Лавина беспроигрышных диссертаций, тьма книг, брошюр, статей чуть ли не о каждом его боевом кличе, Дом-музей в Саратове — родовая вотчина всех потомков саратовского семинариста, а толку на полушку. Предисловие к 16 тому сочинял В. Е. Евграфов (не псевдоним ли известного щедриниста?), а комментарии сама Нина Михайловна — родная внучка революционного демократа. Азадовский изумляется казусу с анонимной рецензией “Современника” на книгу “Кер-Оглу, восточный наездник. Полное собрание его импровизаций...”: “В самом тексте она отнесена к “dubia”, комментарий доказывает бесспорность её принадлежности Ч<ернышевско>му, а автор предисловия цитирует её как уже безусловно подлинное произведение Чернышевского. Самое же замечательное, что содержание рецензии абсолютно не соответствует тому, что говорится о ней в примечании и статье” (27 марта 1954 года).
Читатель может подумать: да надо ли было так горячиться, негодовать из-за какой-то глупости, дичи, ахинеи? Но Оксман и Азадовский трубили тревогу потому, что литературная наука на их глазах трансформировалась в антинауку, в агитпроповский филиал ЦК КПСС. Марк Константинович ещё в 1943 году предупреждал Н. К. Гудзия: “Нужно сказать громко и ясно, в области филологической науки мы стоим перед катастрофой, — нам грозит полный регресс”. А в 1954 году за несколько месяцев до смерти он печалится, что Н. Ф. Бельчиков “довёл П<ушкинский Д<ом> уже до такого состояния, что его никто уже не может спасти: его надо закрыть, всех уволить — и заново на пустом месте строить новую храмину”».
Виктор Селезнев
«Волга» (№2 1999 г.) [архивировано в WebCite | Archive.Today]
- «Это глупо и смешно прибегать к этим гамлетовским околичностям, но это всегда было в моем подлом характере, и верно я так сделаю».
Н. Г. Чернышевский
«Дневник второй половины 1848 г. и первой половины 1849»
- «Роман господина Чернышевского прочитан великим множеством русского люда. О тех, которым идея романа прямо не понравилась, говорить нечего. (Выполнение романа не может понравиться никому, и дело, как я уже сказал, вовсе не в выполнении.) Те же, которые приходили от него в восторг, теперь стоят на экзамене».
Н. С. Лесков
«Николай Гаврилович Чернышевский в его романе "Что делать?"» (1863)